Закончилось веселое парапланерное лето. Задождило, Женька Грязнов чухнул в Индию на всю зиму катать на тандеме, и мы, спасаясь от межсезонной депресии, приняли решение съездить на Новый год, погреть старые, местами потертые кости в каком нибудь теплом месте. С идеей провести курса маршрутных полетов для начинающих пилотов, а команде поучаствовать в соревнованиях.

Почему Венесуэла? Да потому. Потому что двое соревнований - до и после Нового года. Потому что горы. Потому что тепло. Потому что до этого не были в Латинской Америке. Вообщем, потому что интересно и хочется полетать в прикольных местах.

Подготовка прошла как обычно. Залазишь на парафорум, кидаешь тему, спрашиваешь, кто уже там был, как там полеты, бытовуха, и поехали. Но не тут-то было. Было это не тут, а вернее даже не там. Точнее - там никто не был. Организация поездки -дело сложное, а организация поездки в страну, где из проходящих по нашему парапланерному делу никто не был - особо трудоемкое мероприятие. Билеты помог достать Костромитин, чем сильно облегчил мою несладкую организаторскую участь.

Теперь простой момент: связаться с организаторами соревнований, отправить им письмо от федерации и получить приглашения. Но не так все просто, как про это рассказывать. Три недели забрасываю устроителя с летным именем Орландо безответными письмами на английском и испанском. Результат приближается к изображению замкнутой самой на себя линии, похожей на букву о. А кто у них там дилер Озона? Может быть, через него попробовать? Мысль оказалась очень прогрессивной. Потому как Орландо собственно и был Венесуэльским дилером Oзона. Теперь нужен правильный текст чтоб сыграть на тонких струнах латиносской души. Очередное послание выглядело приблизительно так. Что, мол, большой привет тебе, дилер Озона Орландо от дилера Озона Перевалова, и что мы здесь, у себя на родине, неотрывно следим за твоими, Орландо, спортивными достижениями и поздравляем тебя с тем, как ты на своей Мантре М2 жестко рвешь колумбийцев на их же колумбийской горной территории, участвуя в Колумбия оупен. Отчего я очень рад и надеюсь и дальше видеть тебя, Орландо, в первых рядах вашего латиносского парадвижения, и желаю тебе выслать нам приглашения и встретить в аэропорту 14 декабря в 16.00 с большим бусом на 15 человек. Удар пришелся в самую точку. Орландо ответил через 4 минуты. Написал, что он нормальный пацан, классный пилот и дилер Озона просто жаждет увидеть нас на венесуэльской земле и готов приложить для этого максимальные усилия.

Вопрос был решен. Получение виз было делом особо опасной и сложной специальной техники, которой владеют только наиболее продвинутые парапланеристы. И вот, пройдя попутно спец курс по оказанию медицинской помощи и спуску с деревьев, собрав вещи и перенеся все тяготы и лишения перелета, мы оказались на теплых плитах ночного аэропорта Каракас.

Венесуэльская земля полна неожиданностей и парадоксов. Если попытаться как-то коротко назвать государственный уклад страны, то больше всего подходит цыганский социализм. Представьте себе цыган, которые, напаривая друг друга, торгуя направо и налево нефтью и кокаином, особо не напрягаясь, строят такой себе натуральный совковый строй в отдельно взятой стране для отдельно взятого народа.

Два часа от Каракаса по отличной дороге - и мы в небольшом горном поселке со странным названием Колония товар. Колония представляет собой старинное немецкое поселение, отличающееся от основной массы венесуэльских поселков полным отсутствием воровства в гостиницах, отличной европейской кухней, лояльным в отношении белых населением и постоянно дежурящим в центре полицейским постом.

По дороге из Каракаса несколько смутило достаточно вольное трактование водителями правил дорожного движения и знаков, но встретивший нас организатор нашего расселения спонсор соревнований пилот Дуглас сказал, что ГАИ в стране отсутствует как класс, и поэтому правила - вещь достаточно эфемерная, и об их выполнении можно сильно не волноваться. А уже через 10 минут мы бодро занимали вполне приличные коттэджики, споря о том, кто, где, зачем и с кем будет спать, где будут лежать купола и кто первый будет заряжать рацию через привезенный с собой преобразователь 110 в 220 вольт. Стандартный коттедж в гостинице вмещал 5-7 чел, был оснащен всеми необходимыми приспособления для приготовления из нормальных продуктов какой - то жареной ерунды с местными специями и соусами, имел душ и вполне приличные кровати. А больше парапланерной душе было и не нужно. Поэтому мы с радостью согласились на предложение Дугласа . Осталось заплатить за первые несколько дней проживания и начать чувствовать себя как дома. Оплата гостиницы, как и любые операции с деньгами в Венесуэле - дело непростое, требующее большого внимания, ума, хитрости, сообразительности, наглости и специальных знаний, включающих быстрый счет в уме и десяток испанских слов.

Первое, с чем мне пришлось столкнутся на финансовом гляйде, был обмен денег. Суть тонкости вопроса состоит в том, что официальный курс обмена долларов на боливары ниже курса черного рынка более чем в два раза. О реальном курсе доллара ты можешь только смутно догадываться, все это хорошо понимают, и поэтому первый твой обмен долларов на боливары происходит у Дугласа по специальному для друзей особо низкому грабительскому курсу. Каждый следующий пилот, бравшийся помочь нам поменять деньги говорил, что предыдущий курс обмена был низкий, парень, который менял нам деньги, несерьезный, а вот у него… у него все будет круто и на целых 10 процентов выгоднее. А через 2 дня ситуация повторялась. По мере роста курса обмена с 3000 до 5500 боливар за доллар продукты, проживание и транспорт дешевели. Вообщем, бытовая часть жизни налаживалась. Тем, кто хочет менять деньги, жить в гостинице, покупать в магазинах и обедать в ресторане с наименьшими потерями, советую потренироваться, меняя деньги у цыган на одесском привозе. Обучение не дешевое, но в Венесуэле пригодится.

Первые 2 дня периодически моросил дождь. Мы не летали. За это время мы успели поболтатся по близлежащим джунглям и понять, что садиться в лес со средней высотой деревьев 55-60 метров и загадочным чрезвычайной плотности подлеском, состоящим из миллионов видов колючих лиан, папоротников, кустов и еще каких-то неведомых мне растений, нельзя. Потому как никакие 25 метровые веревки, пилы, джипиэсы и навыки по спортивному ориентированию вас не спасут от местной ядовито-прожорливой недружественной пилотам средней полосы флоры и фауны.

Вот он, долгожданный солнечный день. 40 минут по горной дороге, и мы на старте. От вида перехватывает дыхание. Горы, ущелья, долины, буйство зелени, облака и над всем этим природным великолепием солнце со странным для нашего глаза постоянно высоким расположением. Ну а что тут такого – почти экватор.

Первый день соревнований выиграл Костромитин, а я сильно, почти, на час задержался на старте. Водил по рации начинающего пилота Юру Семеняку. Парня очень прикольно, но мягко подымало, он крутил первый в своей жизни поток, набирал первый километр высоты и первый раз находил в пищании прибора приятную уху пилота музыку. Но вот облачно – поточная идиллия закончилась, неточность пилотирования - и Юрин Buzz мягко выпал из потока. Ничего, для первого раза очень неплохо. Мои все на земле, и я, на ходу застегивая подвеску, быстро бегу на старт.

Орлы крутят мощный поток прямо перед стартом. Облака активные, ветер несильный, маршрут достаточно интересный, купол позволяет, приборы все видят и запоминают. Что еще нужно нормальному пацану на старте в Плацевиле.

Стартую. Быстро долетаю до потока, два оборота для центровки. Прибор пищит с увеличением частоты. Подбираю по тучу. На вариометре стабильные +6. Народу вокруг нет, хребты далеко. Влетаю в облако, еще немного набираю - и вперед по приборам к первому ППМу. Давлю педаль акселя, крыло на полном ходу аж звенит. Слежу за расстояниями по джипиэсу. Внизу начинает зеленеть. Выпадаю из облака над серединой ущелья. Какое-то время достаточно сильно сливает, но на хребет прихожу с нормальной высотой. Быстрее вдоль хребта к новому активному облаку. Набираю высоту становится видно, как после взятия самой дальней 20 точки куполов 15 не дотянули до хребта и летают низко над долиной. Наверное, изучают особенности термодинамика от придорожных кустов. Набираю еще высоты, в таких случаях запас карман не тянет. Беру 20. Быстрей назад к хребту. Сильно сливает. Давлю аксель. Внизу вижу пару человек с практикумом по упаковке параплана в траве высотой более 2 метров.

Прихожу к хребту очень низко. Кручу нули. В рацию слышу Мишины и Борины тирады о преимуществе кокаколы из долинного кафе перед водой из поилки и описание прелестей поездки в кузове пикапа по сравнению с продолжением полета на параплане. Продолжаю упорно облизывать склон. И вот достойная награда. Поточек +1.5 вкручиваюсь. А дальше больше +2+3. Прощай Миша, Боря и кокакола. Ухожу вдоль хребта. Вдруг вижу внизу на хребте лежит пилот, пристегнутый к 5 “бумеру” и открытой запаске. Кручусь над ним. Не двигается. Связываюсь с Мишей. Через минут 5 на связь выходят организаторы. Передаю координаты. Говорят, что вылетел вертолет с медиками. Значит, мне пора валить. Вертолет довольно опасный сосед в воздухе. Даже если он спасательный и с медиками.

Вечером был фуршет и салют. Две мисс Венесуэлы разносили еду, народ отдыхал на полную катушку.

Вечером в Колонии Товар, сидя в шикарном, стилизованном под австрийский национальный колорит, ресторане на закрытой веранде с видом на горы, думал над после соревновательной программой пребывания. Недавно столкнулся с очередным венесуэльским парадоксом. При стоимости 100 литров бензина 1 дол США цена поездок на всевозможных микроавтобусах значительно превышала цены на родине. А взять транспорт напрокат не представлялось никакой возможности, так как практически единственная работающая сеть прокатов машин с издевательским названием Амиго сдала все свои машины в прокат на пару ближайших месяцев и ушла в отпуск в полном составе, оставив секретаршу охранять автоответчик, постоянно повторяющий, что машин нет, и цены они не скажут, потому как зачем вам цены на то чего нет.

Утром старт открыли. Рано стартовал Миша, приняв тактику преследования Орландо, что было не лишено здравого смысла так, как никогда не грех поучится у парня, который летает в регионе 16 лет. Миша долетел до финиша, после чего начал всех радовать хорошим расположением духа, интересными рассказами и мечтательно одухотворенным лицом, под спокойной маской которого скрывался бурный темперамент чемпиона.

Леша вернулся с фрифлаерного маршрута в некотором душевном сумбуре и тихим голосом рассказал, что после посадки его подобрал пикап. В кузове сидел молодой парнишка, который быстро достал некое подобие кисета с 300 граммами кокаина и, черпанув заскорузлым пальцем, протянул Леше - будешь? -Наверно нет. Нет, точно нет. Вообщем, нет. – Ну, нет так нет, - cказал парень и интенсивно сделал два упражнения из курса дыхательной гимнастики, дочиста втянув горку порошка с пальца. Вытер нос и стукнул по кабине пикапа – типа шеф поехали быстрее, и включи погромче музыку. Одно из наиболее серьезных отличий Венесуэлы от Индии состоит в том, что тут нам никто и никогда не предлагал покурить травы.

Таня довольно бодро летела по маршруту, но на переходе после 4 ППМа потеряла немного больше чем надо высоты, уперлась в сильный ветер и, с трудом дотянув до следующего хребта, села на полянку в джунглях метрах в 200 от дороги. Юра Брославский связался с ней по рации и через полчаса было принято решение, что надо Тане идти к этой самой дороге. Чем собственно та и занималась последующие 4.5 часа. Продавливая впереди себя рюкзаком подлесок, ползла по образовавшемуся тунельчику в зарослях, забродив реку, подымалась по стене из весящих колючих лиан, а по финалу шла по джипиэсу в траве больше 2 метров высотой, и при этом что-то там еще пилила ножовкой. Вечером на брифинге я запретил ученикам садится в джунгли, даже если их туда садит.

Ну а я, увлекшись закручиванием Мурзика в бодрый спиралдайв с последующей отправкой его в подтучное пространство и новым бодрым закручиванием на сложенных ушах, снова стартовал позже всех. Сначала все шло очень хорошо, бодро и интересно, но потом кто-то очень большой и сильный хлопнул сверху по облакам и база за полчаса спустилась метров на 400-500. Произошло это в тот момент, когда штук 6 ППМов я уже взял и надо было брать точку под номером 8 находящуюся на расстоянии 2 км от меня в роторе от вершины хребта. Те, кто брал этот ППМ при более высокой базе, спокойно выкрутили выше хребта и даже не заморочились. А вот мне и еще приблизительно 40 пилотам предстояло понять, что международный день защиты женщин от остальных жителей земли - это не самая большая неприятность, связанная с цифрой 8.

Деваться некуда, ППМ надо брать. Набираю под базу, захожу в облако, кручу еще в нем, выхожу по приборам, жму аксель - и вперед за орденами. Вроде все ок. Cнижение небольшое, скорость против ветра нормальная, расстояние сокращается. Чего еще желать пилоту? Ожидаемые сложности возникли после перелета половины ущелья. Скорость снижения выросла до -2 ,потом –4, вершина хребта оказалась впереди и выше. Я начал свой путь в ротор. Поначалу все шло вполне нормально. Слегка подалбывало, но, вообщем, было вполне сносно. Просто приходилось активней контролировать крыло, предупреждая развитие всяческих там складываний, но я его и так все время контролирую. Цирк начался метров за 200 до цилиндра восьмой точки. Купол начало резко раскачивать и достаточно сильно подалбывать. А еще через минуту крыло колбасило, как верхушку пальмы в тропический шторм. Я продолжал бороться за прямолинейный полет параплана, компенсируя в начальной стадии развивающиеся клевки и подскладования. Со стороны я, наверное, напоминал обезьяну, которая в тропический шторм, вися на верхушке пальмы в коконе гигантского шелкопряда, яростно отбивается от комаров. За 30 метров до границы цилиндра снижение выросло до устойчивых –6, параплан забыл, что он летательный аппарат, который должен гордо нести меня вперед к победе, и улетел куда-то назад, там принял форму галочки из ученической тетрадки, завис в предсвальном состоянии на долю секунды, после чего резко нырнул вперед. Отлавливаю купол практически над головой. Новый заброс с сильным левым креном, косой клевок - компенсацией успеваю на заключительную стадию. Продергиваю небольшой галстук. Мощная ассиметричка, или фронталка без небольшой части уха секций в 5. Купол пытается уйти в косой клевок. Ловлю сильным затягиванием клевант и сразу отпускаю. Аппарат разгоняется, появилось приятное пение в стропах и нагрузка на клевантах. Но тут двухсекундная идиллия закончилась, я получил очередную серию сложений и косой клевок. Высота быстро таяла и начала достигать критическо-низкой. Задача приближения к цилиндру категорически не хотела решаться. Параплан корчил из себя парашют неудачной конструкции, приятного было мало. Принимаю решение отвернуть. Практически чиркая по верхушкам деревьев подвеской, периодически получая подачи от ротора, перетягиваю ущелье. Прижимаюсь к склону и минут 20 цепляюсь за пузыри в самом низу холма над серпантином дороги. Высота полета колеблется от 5 до 15 метров. В обычно полете давно бы уже сел, но соревнования есть соревнования и надо бороться. От длительного висения на зажатом аппарате руки устали и начали болеть, мощный поток в этом месте сегодня не вышел на работу, наверно заболел. Ситуация превращалась в патовую. Периодически на дороге подо мной останавливалась машина, из нее выскакивал отец благополучного венесуэльского семейства. Быстро построив на обочине жену с парой представителей молодого подрастающего поколения, он дожидался моего очередного галса и делал интересный кадр под названием “мы в горах на фоне параплана”. Следя за имиджем, я корчил гримасу, похожую на улыбку, и делал очередной очень результативный галс. И вот в какой-то момент, когда моральные и физические силы подходили к финалу, я увидел стервятника, бодро летящего вниз к центру ущелья. А еще через полминуты, прикинув время и положение высокого экваториального солнца ,я бросил родной термодинамик и полетел за гордым падальщиком. В поток влетел неожиданно. Он был не супер мощный, но достаточно широкий. Мне не составило особого труда набрать высоту. Подбираю под базу, вхожу в облако, набираю еще немного в нем, выхожу по приборам - и полетел через ущелье. К сожалению, 8 ППМ надо было брать, сильно сливало, и ротор никто не отменял.

При сдаче результатов я посмотрел на трэки других пилотов. У многих, как и у меня, было несколько попыток взятия 8 ППМ. Вечером, чтобы развеять собственные сомнения, сказал ученикам, что парапланеризм спорт интеллектуалов. Вроде поверили.

На соревнованиях Плацевиль Оупен из 5 дней были разыграны 3. Таня, став чемпионкой в каком-то классе с загадочным испанским названием, получила кучу призов грамот и подарков.

После соревнований Боря с Костромитиным поехали на водопад Анхель, а наша группа, летая практически каждый день, продолжала осваивать нелегкую, но очень интересную науку маршрутного парапланеризма. Мурзик, Таран, Марина и Леха полетывали маршруты по 20-30 км. Я ставил им маршрут по точкам соревнований, затем мы обсуждали, как лучше и безопаснее его пролететь, ну и вперед и вверх. Леха замыкающий, прикрывает тылы и следит за участниками группы. Я на земле с радиостанцией подстраховываю незлым тихим словом на сложных участках маршрута, конечно, пока вижу пилотов. А вижу я их очень далеко потому, что зрение просто орлиное, особенно если смотреть в 20кратный бинокль. Над хребтом видно, как Игорь, Леша и Андрей накручивают под базу. Слышу по рации, собираются лететь в облако. Влажу в переговоры пилотов. Спрашиваю, есть ли у кого нибудь средний яхтенный ревун, говорят- нет. Ну, тогда нет ревуна, нет мультиков. Так что вход и выход в облако – по очереди, согласно записи у инструктора.

Во второй половине дня прогреваются узкие горные долины, над ними начинает держать. Потоки несильные, но широкие. Первый долинный маршрут пролетела Марина. Бросив родной термодинамик возле старта, она медленно и печально практически без просадки дотянула до ближайшего долинного термика, крутнулась в нем набрала высоты, перешла к другому еще набор, переход и Маринин купол постепенно растаял в воздухе. Запросил Марину, как собирается добираться? Ответила, что приедет сама на попутке. Ок. Удачи, будь осторожна на посадке. Если что, вызывай по рации мы за тобой приедем. Совет оказался не лишним. Приземлившись недалеко от фермерского хозяйства, Марина минут через 10 познакомилась с несильно галантным хозяином внешне похожем на разъяренного самца гориллы. Он, особо не церемонясь с реверансами и приветствиями, предложил белой девочке гринго отвалить ко всем чертям, которые собственно ее сюда и принесли, во избежание всяческих проблем и трудностей, связанных с их совместным пребыванием не его частном участке. Марину два раза на чай приглашать было не надо. Быстро накинув на тонкие женские плечики пару элементов сверхлегкой авиации, чухнула по двухметровой траве, куда глаза глядят. А глаза собственно в эту траву и смотрели. Вообщем, час ходьбы на звук дороги, 30 минут езды на пикапе - и лягушка-путешественница снова с нами.

Ну а у нас группа особо продвинутых начинающих пилотов состоящая из двух Юр, во главе с неособо начинающей Наташей, отрабатывала старты и посадки в горных условиях, обработку потоков, оценку мощности погоды. Вообщем, проходила курс определения влияния небесных сил на организм человека, постепенно вживаясь в воздушную среду.

В один из дней уже утром заметили, что облачность низкая и плотная, а часов в 11 начал накрапывать дождик. Решили поехать на море. Часа полтора петляния по серпантину - и мы в уютной бухточке. Первое, что бросается в глаза - огромное количество рыбацких лодок, оснащенных мощными моторами.

Рыбу ловят, тут-же чистят, и тут же продают в машину холодильник. Достаточно простой бизнес, который держится на маленькой стоимости бензина и огромном количестве рыбы. Над всей этой идиллией гордо реяли пеликаны.

Понаблюдав минут десять за их поведением, понял суть их гордого реянья. Обычный стандартный питающийся пеликан стартует с воды, набирает метров 20 высоты, делает небольшой круг, складывает крылья и камнем падает в воду. Выныривает с рыбой, пару секунд на проглатывание и укладывание рыбы внутри, и пеликан уже снова в воздухе. После 30 круга меня заинтересовало, куда девается такое количество рыбы. Я нырнул и, вынырнув рядом с пеликаном, правой рукой схватил его за спину, а левой погладил его по теплому пузику. Рыба лежала в нем четко упорядоченная, как шпроты в банке, а количество ее было такое, что у пеликана разъехались в стороны ноги. Птице мои псевдонаучные изыскания совершенно не нравились, и она, резко развернувшись, попыталась огромным клювом лишить меня глаза. Маневр был своевременно замечен, клюв перехвачен в непосредственной близости от цели. Птица разозлилась и жаждала крови. Надо было как-то плавно от нее отплыть. Но как только я начинал расслаблять руку, пеликан норовил поохотиться на мой глаз. Придерживая левой рукой, клюв в направлении от себя, правой раскрыл пеликану крыло и начал им помахивать, пытаясь напомнить птичке о ее любимом занятии. Способ подействовал. Рефлексы оказались сильнее желания моего глаза. Пеликан вспомнил, что он уже 4 минуты не ел, замахал крыльями, стартанул, сделал круг, сложился и камнем упал в воду.

А тем временем, пока я изучал пеликанов и способ их охоты, наша парабанда ринулась купаться, нырять с камней и развлекается в воде. Подозревая наличие под водой огромного количества живности, одеваю очки и ныряю. Карибское море не зря считается раем для дайверов. Даже здесь, недалеко от берега - масса снующих разноцветных рыб и куча всякой подводной живности. Наиболее опасными представителями которой являются морские ежи. Стандартный карибский еж оснащен круглым скелетом небольшого диаметра и огромной длины известковыми иглами. Под водой камни буквально усеяны ежами. Выныриваю, начинаю кричать, чтобы не прыгали с камней и смотрели куда наступают. Ветер унес мой крик и принес крик Марины. Еж был найден. У него стопой ноги были взяты образцы иголок, и юная натуралистка потихоньку гребла к берегу. Известковые иголки очень тяжело вынимать, они ломаются. В голове всплыл старинный способ, при котором врач разбивал иголки киянкой в пятке пострадавшего до состояния песка, ну а песок вымывался кровью. Марина от подобного лечения почему-то отказалась. Села в полосе прибоя и начала медленно на узкие полоски резать себе кожу на большом пальце ноги. Наверное, мазохистка.

Еще несколько полетных дней, и мы готовимся покинуть Плацевиль. Впереди нас ждет Мерида и соревнования Опен Анд.

Поторговавшись часа три и, наконец, определившись с количеством прожитых нами в отеле дней, мы расплатились с рецепшеном и, дождавшись присланной за нами из Мериды машины, погрузили на нее наши хитрые, сложные и дорогие пожитки и двинулись в путь.

Водитель проехал за ночь 1300 км, и мы предложили ему отдохнуть, но он отказался. Некоторое время занимался погрузкой наших вещей, потом сел за руль и поехал, весело насвистывая и особо не умирая от недосыпа. В середине пути шпионивший по заданию вновь созданного общества борьбы со сном за рулем Юра раскрыл секрет новоявленного Дункана Макклауда. Водила каждые полчаса доставал из-под сидения какой-то зеленый пластилин и жевал его. Как потом мы узнали, после экструдирования кокаина из листьев коки путем вываривания остается жмых, его прессуют, и местные жители используют его, как тонизирующую пищевую добавку. Которая в 30 раз сильнее, чем кофе. Ну, а типа кокаина там нет. Последнее утверждение вызывало серьезные сомнения. Ехали весело, рассматривали по сторонам огромные пикапы американского производства, и тех же конюшен всевозможные легковые машины 70-80-x годов. Кстати, транспорт до Мериды предоставил Рауль Пенсо организатор соревнований, не преминув заломить за машину сумасшедшие деньги. После чего долго с нами торговался, и, в итоге, после двух дней взаимного шантажа мы поехали за сумму, вдвое меньше начально предложенной. Первый раз на соревнованиях сталкиваюсь с таким корыстным отношением к приехавшим пилотам. Но мы в Венесуэле к этому уже привыкли.

В равнинной части Венесуэлы очень много бедных поселков, состоящих из прямоугольных хибар под железной крышей. Местные пилоты рассказали, что Уго Чавес - президент Венесуэлы, издал указ, по которому каждая венесуэльская семья получает пособие, на которое вполне сносно можно жить, хибару под железной крышей, реально бесплатное, достаточно качественное медицинское обслуживание, дотацию в 70 процентов при покупке новой импортной машины в государственном магазине, дотацию на зарубежные поездки и, конечно же, практически бесплатный бензин. Но нет добра без худа. Такие приятные подарки, падающие с неба приводят к тому, что население расслабило булки, перестало ловить мышей и вообще вставать со стула. В итоге - никто не хочет пасти и доить корову и, как результат, молоко ужасного качества, привозное из Голландии. Нет желающих заниматься садоводством и виноградарством и, как результат, в идеальных погодных условиях нет яблок, груш и винограда. Никто не хочет учиться. А зачем? Подумаешь, 70 процентов страны - неграмотные. Зачем учится в школе, когда главное уметь с детства давить на свободнопродающийся спусковой крючок. И неважно, что тебе всего 6 лет, ведь ты можешь быть предводителем детской банды. Разве это не круто? В итоге - едете в Венесуэлу - берите с собой корову, саженцы правильных фруктовых деревьев и не садитесь в факен-фавеллы, потому что десяток молодых людей в возрасте от 5-до 9 лет, вооруженные стрелковым оружием пугающего калибра, помогут вам избавится от груза денег и снаряжения, а так – же вполне профессионально «позаботятся» о вашем здоровье и досмотрят вас до конца жизни. К счастью, подобные поселки практически не встречаются в горах и местах полетов, а их обитатели не гуляют вне факен-фавельного ореола обитания. Основная часть населения целый день сидит на пластиковом стульчике, ест любимую национальную арепу (кукурузная лепешка с мясом и другими начинками), толстеет, жует листья коки, катается на джипах и нехрена не делает.

Равнина постепенно перешла в небольшие горы, те, в свою очередь, быстро набрали в росте, мы проскочили несколько перевалов высотой под 4000м и въехали в Мериду.